Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Д"

1. Коринфская невеста

Входимость: 1. Размер: 4кб.

Часть текста: дальней утомлен; Вот постеля, – ему отдых нужен, И ложится, не раздевшись, он. Дремлет он, – и вот Кто-то там идет К дверям… Он смотрит, изумлен. Видит он – с лампадою, несмело Дева в комнату к нему вошла, В белом платье, в покрывале белом И с повязкою вокруг чела. Бросив взгляд, она, Ужаса полна, Руку белую приподняла. «Разве я в семье своей чужая? Мне и весть о госте не дошла. Да, в своей темнице заперта я!.. Мне стыдливость душу обняла… Мирно отдыхай, Ложа не бросай, Я уйду сейчас же, как пришла!» – «О, останься, милое созданье, — К ней вскричал, вскочивши, гость младой. — Вот Цереры, Бахуса даянье, — Ты Амура привела с собой. Ты дрожишь, бледна… О, приди сюда, Воздадим богам хвалу с тобой!» – «Юноша, не прикасайся, бедный! Не делить восторгов пылких нам. Мать моя свершила шаг последний: Предана болезненным мечтам, Поклялась она Посвящать всегда Младость и природу небесам. И богов старинных рой любимый Бросил дом в добычу пустоте! В небесах теперь один, незримый, Лишь спаситель чтится на кресте. Прежних нет здесь жертв: Сам падет здесь мертв Человек, в безумной слепоте!» Жадно внемлет каждое он слово, Не пропустит буквы ни одной: «Как, ужели здесь, под тихим кровом, Милая невеста предо мной? Будь моей теперь! Нам с небес, поверь, Счастье шлет обет отцов святой!» – «Юноша, не нам соединиться, Ты второй назначен уж сестре. Ах, когда меня гнетет темница, Помни на груди ее о мне! Я тебя люблю, И любя – делю, И сокроюсь скоро я в земле!» – «Нет, Гимен доволен нашей страстью! Этим пламенем святым клянусь! Да, жива ты для меня, для...

2. Опыт русской грамматики. Конспект последних двух отделов 1-й части русской грамматики. Страница 1

Входимость: 3. Размер: 110кб.

Часть текста: что он бывает , так что форма предмета, неподвижного бытия, тут же оказывается неудовлетворительною. Точно то же видим мы в имени, выражающем неподвижное бытие; самое имя уже предполагает действие, уже предполагает, что имя есть , уже намекает самым смыслом своим, самыми изменениями своими на более полную жизнь, на более полную речь, так что форма имени оказывается тут же неудовлетворительною. Поэтому Имя , эта первая (логически, а не хронологически) форма слова – разрешается, как недостаточная для жизни или речи, как в себе имеющая противоречие, сама в себе неудовлетворительная, разрешается самою этою жизнию, этою речью ищущею еще дальнейшего, еще полнейшего проявления [76]. Это разрешение совершается естественно, так что самое имя, полное и действительное определение слова, разрушается или распадается; образовательная форма, окончание имени отвлекается, отлучается от корня, причем и корень, отлучаясь от своей формы, становится отвлеченным. Итак перед нами разрешенное имя: отвлеченная форма имени и отвлеченный корень. Смысл имени, теперь отвлеченный, находится на его отвлеченной форме, ибо форма дает место и разряд какому бы то ни было слову, дает корню то или другое определение. Какое же значение получает отвлеченная форма имени? Значение, которое получает самый предмет, само замкнутое бытие, когда логическим путем является оно отвлеченным. Потеряв значение определенного такого-то предмета, доступного осязательному ощущению или пониманию физическому или умственному, предмет или бытие (слово) становится качеством ; бытие здесь отвлеченно обще, не представляет определенного предмета и потому может переноситься с предмета на предмет и присоединяться то к тому, то к другому предмету. Отвлеченная форма имени получает также значение качества , слово вступает здесь в новое свое выражение и, не представляя...

3. Обозрение современной литературы

Входимость: 1. Размер: 94кб.

Часть текста: без вопроса и критики, иностранной литературной деятельности. Подражать легко, но для самостоятельного духа тяжело отказаться от самостоятельности и осудить себя на эту легкость, тяжело обречь все свои силы и таланты на наиболее удачное перенимание чужой наружности, чужих нравов и обычаев. Несмотря на то, дело, хотя и не вполне, удалось. Вольность нравов европейского Запада, новые средства к удовлетворению личного эгоизма, наконец блестящая сторона европейского просвещения и уже готовая, чужими руками изготовленная, умственная пища, которую, казалось, оставалось только глотать, – все это подействовало, и от самостоятельности в России отказались, впрочем, только верхние классы. У них-то явилась и новая наша литература. Возникшая в эпоху западноевропейского классицизма, заемная литература наша служила ему верным отражением. Европейский классицизм был в свою очередь безжизненное поклонение древнему миру, который Европа поняла по-своему и который мы поняли по-европейски. Эта классическая литература Европы, подражая древнему миру, уже лишенному жизни, была неподвижна: переменялись только авторы, различие являлось только в их личных талантах. Наша послушная литература, вдвойне подражательная, была в ту эпоху тоже неподвижна. В таком положения оставалось дело до Карамзина. Между тем в европейской литературе произошел переворот; призрак классицизма, хранимый преимущественно во Франции, разлетелся, литература европейская двинулась своим путем. В это время в русской литературе явился Карамзин. Карамзин уничтожил это двойственное подражание и предложил лучше подражать самой Европе. Тяжесть двойных оков была...

4. Биография (вариант 4)

Входимость: 1. Размер: 18кб.

Часть текста: классической философии (прежде всего, Г. Гегеля). Это влияние еще заметно в его магистерской диссертации «Ломоносов в истории русской литературы и русского языка» (1846), несмотря на славянофильскую направленность работы и оригинальность научных выводов (например, своеобразную трактовку проблемы стиля). Этапы развития литературы в целом рассматривались молодым ученым в духе гегелевской концепции культурно-исторического процесса. В конце 30-х гг. в московских салонах сблизился с Н. В. Гоголем, М. С. Щепкиным, А. С. Хомяковым и И. В. Киреевским. Воздействие их идей было значительным, и вскоре он и сам становится приверженцем и теоретиком славянофильства. Окончив университет, Аксаков сотрудничал в «Москве» и «Московском наблюдателе» (редактором которого в 1838 -1839 гг. был В. Г. Белинский). После защиты магистерской диссертации он предполагал приступить к научно-преподавательской работе в университете, но планам этим не суждено было осуществиться. В Московском университете вакансий не оказалось, и в дальнейшем Аксаков отдает все силы литературному творчеству и публицистике. В 40— 50 гг. Аксаков активно сотрудничал в периодических изданиях («Московском литературном и ученом сборнике» (1846–1847), «Московском сборнике» (1852), журнале «Русская беседа», «Москвитянин» / привлечен как поэт В. Г. Белинским / и др.). С 1857 г. он - фактический редактор газеты «Молва», не раз эпатировавший своими выступлениями в ней московскую дворянскую публику. В 1859 г. в «Молве» была опубликована его статья «Публика — народ. Опыт синонимов», где Аксаков так отозвался о полуобразованном, по его мнению, дворянстве: «В публике грязь в золоте, в народе золото в...

5. Значение столицы

Входимость: 2. Размер: 42кб.

Часть текста: жизни; народный центр произвольно сочинен и выдуман быть не может. Столица как центр правительственный может подлежать государственному произволу, может быть искусственно и насильственно постановлена. Столица тогда достигнет своего полного назначения, тогда благотворна вполне для страны, когда она есть центр народный и правительственный вместе или, другими словами, когда центр правительственный находится в центре народном. Разум, смысл народный необходим для столицы правительственной, ибо в ней должно быть понимание страны, которою она управляет, в ней должны быть прямые, непосредственные, живые связи со страною, - а для этого необходимо находиться внутри самой страны, в средине народа. Поставьте правительственную столицу за границей, вообразите себе ее без всякой живой связи с народом, - что выйдет? Все действия правительства будут неудачны, несмотря на все желания принести пользу, несмотря на всю покорность народа. Роковое бывает это явление, когда теряется в правительстве внимание страны, и всякое правительственное действие бьет мимо благой цели, идет криво и косо: все становится невпопад, все обращается во зло. Правительство является невольным мучителем народа: народ является более или менее покорною жертвою. И нет возможности поправить дело, пока нет возможности приобрести понимание страны. Такое явление бывает именно тогда, когда столица не имеет ни исторических, ни современно-народных, никаких живых связей со страною, другими словами: когда центр правительственный отделен от центра народного. Такое явление представляет нам теперь наше отечество, Россия, у которой столица Петербург. Петербург поставлен на самом краю неизмеримого Русского государства, Петербург находится не только не в средине государственного племени, не только не среди Русского народа, но совершенно вне его, среди племени...